176 лет назад, в 1845 году Генрих Герц написал пьесу «Дочь короля Рене». По этой драме П.И. Чайковским была написана прекрасная опера «Иоланта», которую с 1892 года уже почти 130 лет смотрели и смотрят десятки миллионов зрителей.
Известно, что действие оперы может отходить от оригинала из-за перевода, из-за автора либретто. Но при этом изменения не должны быть существенными.
Уважая все регилии, трудно себе представить громкое прославление Будды в христианской церкви, мечети или синагоге. Или прославление Аллаха в синагоге и христианской церкви. Или громкое прославление Иисуса в мечети. Всё это неуместно, повторим, при безусловном уважении к каждой конфессии. При упоминании Бога стоит быть деликатным, имея в виду аудиторию.
Что же случилось с оригиналом пьесы Генриха Герца — датского писателя еврейского происхождения?
Обратим внимание на обращение к Господу в двух переводах Ф. Миллера, В. Зотова и либретто М. Чайковского.
В целом, оригинал и три сравниваемых текста различны даже по числу сцен:
- оригинал — 4 сцены,
- Ф. Миллер — 7 сцен,
- В. Зотов — 11,
- М. Чайковский — 9.
Оригинал
Оригинал на датском языке, потому для доступности рассмотрим английский вариант, он есть в Google books. В нём первым о Боге Иоланте говорит отец, король Рене, и нет имени Аллаха. Врач только настаивает на том, чтобы Иоланте сказали правду о её слепоте и в конце помогает ей молиться Богу (опять же без упоминания имени Аллаха).
Сцена 3, стр. 12 Ebn Jahia: This accident was most fortunate, indeed. … I must require that she be fully told.
Иоланта принимает слова отца о Боге ещё до прозрения (в последней Сцене 4):
p. 13 Rene to Iolanthe (about Creator):
Then learn from me. There is a certain power
Which men do call the light. Through the eye
It finds its way to us, and we, by its power,
Gain a true percention of the universe
As it went forth from the Creator’s hand.
Iolanthe: Ah, father! These are wondrous words, to me
Incomprehensible. My Creator, have I
Not recognized Him in the universe?
… The choir of sweet birds’ voices, taught me
What our Creator with the world designed?
Even I am an expression of His will…
p. 14 … In all, to me the selfsame voice resounds,
And of His glory loudly testifies.
Фрагмент после прозревания Иоланты в 4-ой сцене:
p. 18 Martha: She can see!
Ebn Jahia: Iolanthe, calm thee. This is thy garden.
…Iolanthe: What is it? It is God? Is it His spirit,
Which, as you said, pervades the universe?
Ebn Jahia: Yon radiance is the radiance of the light.
God is in it, like as He is in all.
Kneel down, my child, to God, and pray!
p. 19 Iolanthe: Ah, teach me, then, to pray to Him as I ought.
(Kneels and repeats after Ebn Jahia)
Mysterious Being, who to me hast spoken
When darkness veiled mine eyes, teach me to seek Thee
In Thy light’s beams, that do illume this world!
Still, in the world, teach me to cling to Thee!
Yes, He hath heard me. He is the only one that speaks to me,
Invisible and kindly as before.
Ebn Jahia: Arise! Arise! My child, and look around…
Первый перевод Ф. Миллера
Первый перевод пьесы Г. Герца на русский был сделан русским поэтом Фёдором Миллером (немецкого происхождения) в 1884 году. Текст его перевода был опубликован в литературно-политичнеском журнале М. Каткова «Русском Вестнике», в томе 163, стр. 661-717 в 57-страничном ПДФ файле http://starieknigi.info/Zhurnaly/RV/RV_163.pdf (здесь и далее номера страниц указаны по ПДФ файлу)
В сцене 2 Бен-Яхья говорит:
(675) И если Бог поможет, то сегодня
Успех мой опыт должен увенчать,
А если нет, то никогда уж более.
(676) …Но – astra
Inclinant, non necessitant (*звёзды склоняют, но не принуждают), они,
Руководя судьбой людей, не могут
Закон природы изменить.
В сцене 7 Бен-Яхья говорит прозревшей Иоланте:
(714) Вот видишь: эта ясность – это свет,
В нем пребывает Бог, как и во всем,
А эта темная лазурь над нами –
Есть небо, где, как мы привыкли думать,
Господь наш обитает. Преклони,
Дитя моё, колена, подними
Глаза и руки к небу и молись
Великому Создателю Вселенной!
Иоланта: О научи, как я должна молиться!
Мне никогда не говорили как
Я этому должна молиться Богу.
Бен-Яхья: Так преклони, дитя моё, колена,
И говори: «Непостижимый! Ты
Мне говорил, когда мои глаза
Покрыты были мраком. Научи
Меня искать Тебя в сиянье света
И помоги, чтоб в мире я всегда
Была с Тобой!
Иоланта: Непостижимый!… (повторяет)
Второй перевод В. Зотова
Писатель Владимир Зотов сделал перевод в 1988 году. При упоминании его перевода в статьях часто используются слова: «в переделке В. Зотова», «В. Зотов адаптировал»… Какая переделка и адаптация была в отношении поставленного выше вопроса об упоминании Господа?
Текст перевода можно увидеть здесь — https://bibra.ru/composition/doch-korolya-rene/ Он занимает 44 страницы и на 12 страниц короче первого перевода Ф. Миллера.
В сцене 9 В. Зотов добавил от себя имя Аллаха в уста Эбн-Хакия (у Ф. Миллера мавра звали Бен-Яхья):
(с. 37 Эбн-Хакия Королю Рене)
Смирись перед Аллахом и узнай
Его десницу в этом!..
В сцене 11 Иоланта:
… О! как высоко,
Как глубоко вверху там, как светло!
Что это? Бог иль только дух Его,
Который наполняет целый мир?
Эль-Хакия: То свет и небо!
Иоланта: Небо! Погоди!
На небе Бог! Ему и помолюся!
(*опускается на колени)
Неведомый, великий! Ты, Кого
Я знала в темноте моей – Творец!
Ты научи меня узнать Тебя
И в этом мире света!
Либретто Модеста Чайковского
Брат Петра Ильича Модест Чайковский сделал либретто на основе перевода В. Зотова.
Текст можено увидеть здесь — http://libretto-oper.ru/tchaikovsky/iolanta
В конце 4-ой сцены М. Чайковский вкладывает в уста Эбн-Хакиа (так звучит его имя в либретто):
Аллах велик, надейся на него!
И сразу же в начале 5-ой сцены это повторяется дважды: мавром и самим королем-христианином:
Эбн-Хакиа: Надейся, государь, велик Аллах!
Король: Воистину велик и благ.
В последней 9-ой сцене Иоланта говорит:
О, дай увидеть снова чудный свет,
Который вдруг блеснул передо мною!
…
Вот он! Опять, опять! О, блеск невыносимый!
…
О, как чудно! Как светло! Что это?
Бог? Дух Божий?
Эль-Хакиа: Свет и небо.
Иоланта: Небо, небо, небо! На небе Бог?
Я пред Тобою, Боже!
(опускается на колени)
Благой, великий, неизменный,
Во тьме являл Ты мне Себя!
Дай мне теперь, Творец Вселенной
Познать Тебя и в свете дня!
И в самом конце добавлены отсуствующие в оргинале, в первом переводе и даже во втором целые две страницы восхваления Творца, имя которому было не раз объявлено ранее — Аллаху.
Сравнение упоминания Господа в трёх текстах порождает определённые вопросы. Есть и другой вопрос. С 1845 года, времени опубликования драмы Генриха Герца проходит 39 лет, и Фёдор Миллер делает перевод на русский. Зачем понадобилось чрезвычайно занятому Владимиру Зотову делать всего 4 года спустя новый перевод, переделывая, адаптируя, внося немалые добавления от себя? Владимир Зотов был внуком Михаила Зотова, который, в свою очередь, был внучатым племянником последнего крымского хана Шагин-Гирея (1745—1787).
И как только В. Зотов по-своему перевёл пьесу, Модест Чайковский тут же сделал либретто, усиливая упоминание именно Аллаха, вставляя восхваление Аллаха также и в уста христианского короля Рене и добавляя от себя длинную концовку с хвалой этому Творцу. Пётр Ильич сочинил только музыку, а изменённый текст так и преподносится зрителям с конца 19 века и поныне. Повторим, при всём уважении ко всем религиям, есть вещи, к которым стоило бы относиться поделикатнее.
Что бы сказал автор Генрих Герц про эти изменения в своей пьесе?
У зрителей в течение 130 лет с первой постановки в Мариинском театре Санкт-Петербурга в 1892 году пока вопросов не возникает.
6 мая 2021 года зрители снова увидели эту оперу в Мариинке, и весь зал аплодировал.
