Степан Ягджян — один из достойных сынов армянского народа, который большую часть жизни провёл в Ленинграде. Потому это имя важно помнить в армянской общине Петербурга. Внизу одна из публикаций советского периода. Копия статьи получена от Армена Алтуняна. Оцифровка от «Хачмерук».
Автор статьи М. Епископосов извстен также изданием в 1993 году энциклопедической книги с отзывами об Армении и её сынах 120 видных деятелей разных стран. В этой книге были две статьи о Степане Ягджяне. Они опубликованы здесь — https://miaban.ru/episkoposov-1/
Степан Ягджян упоминается несколько раз и в работе 1962 г. — https://arar.sci.am/Content/108945/file_0.pdf
ПУТЬ МУЖЕСТВА
М. ЕПИСКОПОСОВ
«Огонек», 1957, № 19, стр. 21—22
В февральский субботний вечер в Ереване у бывшего командира партизанского полка Александра Казаряна собрались старые боевые товарищи. Здесь же был и приехавший издалека Степан Ягджян.
— Кажется, все в сборе, за исключением Карапетяна. Можешь открывать заседание подпольного бюро! — шутливо обратился хозяин дома к Степану.
Ягджян, невысокого роста человек со светло-серыми глазами, добродушно рассмеялся…
— Ну что ж, друзья, будем считать заседание открытым! — весело провозгласил он.
То была радостная встреча. Картины боевого прошлого встевали перед собравшимися одна за другой. То и дело слышалось: «А помнишь Беняминово! А помнишь Францию, Манд?..»
Отечественная война застала майора Ягджяна в должости начальника связи 25-й кавалерийской дивизии. Конники вели боевые действия в тылу гитлеровцев.
Тяжело раненный в бою, Степан попал в руки врага. Смутно помнится лазарет для военнопленных. Потом концентрационные лагери, один, второй… В мае 1942 года его перевели в местечко Беняминово, в нескольких десятках километров от Варшавы.
Этот лагерь занимал довольно большую территорию. В бараках слышалась многоязычная речь. Среди военнопленных были казахи, армяне, грузины, азербайджанцы, узбеки. Все страдали от жесточайшего голода. Кормили дохлой кониной да хлебом наполовину из опилок.
Первый слева А. Казарян.
Что оставалось опухшему от голода, с незажившими ранами Степану Ягджяну! Опустив руки, ждать неизбежного конца? Но не такой это был человек! С первых дней им неотступно овладела мысль — создать в лагере подпольную патриотическую организацию. Степан стал присматряваться к военнопленным, подолгу беседовал со многими.
И вдруг неожиданная встреча: старый друг Александр Казарян, с которым учился в военной школе! Александр, тоже раненный, в бессознательном состоянии был захвачен гитлеровцами и помещен в лазарет в Вязьме. Там он делал то, о чем замыслил Ягджян, — активно работал в подпольной группе пленных.
Старые товарищи с полуслова поняли друг друга. Скоро в лагере нашлись м другие знакомые офицеры. В июне 1942 года уже начала действовать Антифашистская подпольная патриотическая организация (АППО). Руководителем бюро стал Степан Ягджян.
Работа подпольщиков была многообразной. Вели антифашистскую пропаганду, спасали политработников, военнопленных еврейской национальности от расправы. Решили также завязать связь с польским партизанским подпольем.
Действовать приходилось в глубочайшей конспирации. Организация была построена по цепочной системе: каждый знал только нескольких человек. Записей никаких не велось: шпиков вокруг шныряло много. Сходились вместе не часто, больше на ходу — вдвоем, втроем.
Шел сентябрь 1942 года. Всех армян к этому времени перевели из Беняминова в Демблин. Недалеко от демблинского лагеря, в Пулавах, был пункт, где фашистское командование стало насильственно формировать из армян так называемые «фельдбатальоны». Зачисляли в батальон принудительно, за отказ наказыли жестоко, вплоть до расстрела.
Как вести борьбу в новой обстановке?
— Мы советские воины, и наш долг — немедленно уходить. Я не могу надеть мундир врага. Лучше тибель, чем такой позор! — горячо говорил Минасян.
— Хорошо, — возражал ему Ягджян, — допустим, что мы согласимся с тобой и уведем отсюда десять-пятнадцать человек. А как быть с остальной массой пленных, измученных, больных, умирающих? Бросить их на произвол этих зверей? Обстановка должна диктовать наши действия. Мы большевики и должны уметь в любых условиях довести до конца начатую борьбу.
— Никуда мы не можем сейчас уйти, — поддержал Ягджяна Ваган Вартанян. — Волей обстоятельств мы оказались в тылу врага. Пусть фашисты загоняют нас в «фельд-батальоны», — что ж, мы возьмем, оружие и повернем его против гитлеровцеев.
Горько было расставаться с мыслью о побеге, о рывке напролом. Но большинством решили: остаться в лагере, готовить к борьбе пленных, а в случае зачисления в батальон продолжать подпольнуюработу там.
Когда часть подпольщиков очутилась в Пулавах, решили по возможности занять — командные должности: это дало бы больше возможностей, чтобы готовить пленных к боввым действиям против захватчиков. В каждой роте быстро сложились группы боевиков.
Новый успех: наладилась связь с польскими партизанами! Помог этому поляк, перевозивший продовольствие в лагерь. Была уже середина февраля 1943 года, когда удалось встретиться в лесу с командиром польского партизанского отряда Ветчиком. Там наметили день побега пленных.
Но в это время над подпольщиками нависла смертельная угроза: фашисты арестовали пятнадцать человек, среди них были и члены бюро — Ягджян, Вартанян и Карапетян. Двадцать дней гитлеровцы допрашивали арестованных, но прямых улик у них не было. Суду предали восемь человек, остальных освободили из-под ареста. Среди них был и Ягджян.
На суде все держались стойко. Один из двух приговоренных к смерти, Аветис Карапетян, своей кровью ннаписал на стене камеры: «Армяне! Армения останется свободной республикой только при советском строе. Боритесь за Советскую власть!»
Впоследствии расстрел был заменен пожизненным заключением.
Вся тяжесть подпольной работы легла теперь на плечи Ягджяна и Галстяна. Они сумели воссоздать подпольные группы в 6атальонах, Снова наладилась порванная связь с поляками. Подпольщики Пулав сумели дать о себе знать и командирам русских партизанских отрядов Маркову и Яковлеву, действовавшим в районе Западного Буга, у советско-польской границы. Все было подготовлено к решительному выступлению. Но «фельдбатальоны» неожиданно были переброшены в другие районы.
Тем временем не прекращала борьбу и организация в Демблине, где оставались Казарян и Минасян………
(окончание следует)